Подпольщица Ольга Мешкова 10 декабря 1942 года была арестована немецким карательным органом. Перед расстрелом один из полицейских пытался снять с нее пуховый платок, но Ольга схватила карателя и вместе с ним бросилась в ствол шахты им. Красина.
«Шахтинские известия» реализуют проект «Имя в истории».
В феврале в «Шахтинских известиях» в рамках проекта «Имя в истории» вышел материал о Николае Емельянове. 76 лет назад при освобождении города Шахты 14-летний Коля Емельянов и его старший брат Владимир помогали нашим воинам. «Шахтинские известия» встретились с его сыном — Юрием Николаевичем.
Сегодня речь пойдет о легендарной шахтинской подпольщице Ольге Мешковой.
Заведующая структурным подразделением библиотекой им Л. Красина Надежда Емельянова подготовила воспоминания писателя Валентина Тимофеевича Ющенко о шахтинских подпольщиках. Его заметки были опубликованы 7 мая 1960 года в газете «Ленинское знамя».
— Секретарем подпольного райкома партии Октябрьского района города был оставлен парторг ЦК КПСС шахты им. Воровского Тимофей Семенович Холодов. В его группу входили старые коммунисты, потомственные шахтеры: Никита Иванович Гудков и Никифор Алексеевич Фисунов.
Жители города вскоре прослышали, что в Шахтах и его окрестностях действуют партизаны отряда Петра Петровича Петрова. Какова численность этого отряда, никто не знал. Но если взлетало на воздух здание городского театра, где базировались фашисты, значит, это дело рук людей Петра Петровича. Если горели бензобаки – это тоже смогли сделать только соратники неуловимого Петра Петровича. С июля по сентябрь 1942 года партизаны города наносили десятки ударов в спину оккупантов. Гестаповские ищейки шастали не только по городу, они подняли свою агентуру в хуторах, придонских станицах, но нигде не могли найти Петра Петровича. Какой-то предатель из местных жителей, бывших кулаков, донес в гестапо, что под фамилией Петрова скрывается бывший парторг ЦК КПСС шахты им. Воровского. И тогда ищейки сформированного гестаповцами карательного отряда СД принялись разыскивать Тимофея Семеновича Холодова. Арестовать секретаря подпольного райкома партии гестаповцам удалось на хуторе Кузнецовском, что в нескольких километрах от придонской станицы Семикаракорской. Его схватили в тот момент, когда он готовил взрыв паровой мельницы, откуда оккупанты брали хлебные запасы для своих воинских частей. Пять дней и пять ночей пытали гестаповцы партизана. Мучительные пытки не сломили сердце коммуниста.
О его расстреле в противотанковом рву под станцией Каменоломни мне рассказала сестра жены Холодова Клавдия Ильинична Чугай. Руководитель шахтинских партизан поддерживал с ней постоянную связь, ей он и поведал о своей подпольной кличке- Петр Петрович Петров.
Мне хочется рассказать еще об одном человеке, женщине, которой довелось перенести все ужасы шахтинской трагедии и по счастливой случайности остаться в живых.
Ольга Мешкова с подругой Татьяной Шаповаловой, которые после замужества стали и невестками.
…На шахте им. Октябрьской Революции были две подружки — веселая, никогда не унывающая Оля Шаповалова и немного суровая, не по годам сосредоточенная Таня Мешкова. Первая пришла в горняцкий поселок из придонского хутора Карпов. Вторая приехала на шахты из села Орехово Касторенского района Курской области. Вместе девчата работали на разгрузке штыба, вместе трудились на эстакаде. Проживали в одной холостяцкой казарме. И даже платья шили одинаковые. «Шаповалову и Мешкову – водой не разольешь»,- в шутку подзадоривали подружек девчата с эстакады. Олю и Таню одновременно принимали в комсомол. Произошло так, что подруг-общественниц и в партию принимали в 1932 году вместе.
Ольга Мешкова с мужем, который рано ушел из жизни от разрыва сердца, на тот момент их сыну Володе пошел только четвертый год.
У обеих девчат братья служили в армии. Демобилизовавшись, одногодки решили стать шахтерами, приехали к своим сестрам. Брату Татьяны Сергею Мешкову приглянулась веселая Оля, а брату Шаповаловой – ее подружка Таня. Юношеское увлечение перешло в любовь, и вскоре холостяцкая казарма сразу справила две комсомольские свадьбы. С той памятной поры подружки стали невестками, фамилию Тани стала носить Оля, а фамилию Оли – Таня. С жильем в то время было трудновато, и две супружеские четы начали квартировать в одной комнате, жить одной семьей.
Сколько было радости, когда у супругов Мешковых в 1936 году родился первенец-сынишка Володя! Его пестали на руках вчетвером – и мать, и отец, и тетя, и дядя. Но, как говорят, печаль ходит неподалеку от радости. Володе пошел только четвертый год, как скоропостижно скончался его отец – был на работе и умер от разрыва сердца. Печаль Ольги Андреевны Мешковой стала и печалью семьи Шаповаловых. Это много раз оплаканное горе удваивалось еще и тем, что вдова осталась беременной, через шесть месяцев после смерти мужа у Ольги Андреевны родилась дочь Аллочка.
С дочкой Аллочкой Мешкова стала вдовой на четвертом месяце беременности, через полгода после похорон мужа родилась Аллочка.
Перед самой войной, в мае 1941 года, у Шаповаловых родился сын Юрий. «Вот и прибавилось у нас мужиков, Оленька», — торжествовал брат, когда малыша принесли из родильного дома.
В первый месяц войны муж Татьяны Владимировны пошел на фронт. И остались опять Ольга и Татьяна одни, без мужей, только с малыми детьми на руках. Вместе делили горе, обоюдно оплакивали горючими слезами надвигавшееся ненастье. Вскоре Татьяне Владимировне прислали из воинской части недобрую весть — погиб ее муж в неравном бою с фашистами. Обе подруги овдовели.
А горе-ненастье подходило все ближе и ближе к шахтерскому поселку.
Мысль об эвакуации из поселка поначалу показалась обнадеживающей и спасительной. Обе женщины начали было собирать нехитрые походные узелки. Потом присели на полу и вместе заплакали: «Куда же нам трогаться с тремя малышами?»
— Я останусь партизанить, — приглушенным голосом заявила Ольга.
— А я?
— И ты со мной… На родной шахте будем партизанить.
Татьяна Владимировна всегда знала, что слово Ольги крепкое. Сказала – сделает. Пришлось развязать походные узелки.
А вскоре в поселке появились они — изверги с черной свастикой. Ольга куда-то уходила, возвращалась ночью. Была молчалива, сосредоточенна. Как –то призналась:
— Была у Чугаев. Там встретила нашего человека. Он в подполье работает…
С кем она вела там разговор, осталось тайной для Татьяны Владимировны. Время было суровое, и подруга не решилась расспрашивать Ольгу о подробностях. Только через шестнадцать лет стало известно, что Мешкова стремилась установить связь с секретарем подпольного райкома партии Тимофеем Семеновичем Холодовым. Такая связь была установлена. И не по его ли заданию коммунистка Мешкова ходила в хутор Ягодинку, Керчик, Сидоровку. Гестаповцы, видно, выследили связную партизан. Местные, поселковые холуи донесли оккупантам, что вдовы являются коммунистками. Посланцы поселкового старосты потребовали паспорта и партийные билеты для регистрации.
С этого и началось. Пошли женщины в полицию выручать паспорта, а документы им не дают.
-Уходи, Оля, — решила Татьяна.- А я останусь. С детьми. Что будет…
Под вечер Оля скрылась из поселка. Ушла за Дон. Три недели не появлялась. Воротилась, правда, со связкой сушеного чебака и небольшим оклунком крупы. Для детей принесла.
Только разделась, успела малышей приголубить, – вот тебе! Полицай на пороге. С хутора Ягодинка явился.
— Собирайся! Ты арестована, коммунистка…
Сборы были недолгие. Полицай, видать, не спешил выходить в декабрьскую стужу, обогревался.
-Я скоро приду… Что со мной случится? — твердым голосом сказала Ольга.
Не спеша сняла с гридушки кровати свой любимый пуховый платок, хотела было покрыть им голову, но потом повесила его на гридушку.
— Аллочке пусть останется… — решила она и опять пошла к дочурке, поцеловала ее.
— Ты надевай, надевай платок,- забеспокоилась Татьяна, — на дворе ветер, стужа…
Согласилась. Надела платок.
И пошла… Пошла на смерть и свой неповторимый подвиг.
Так и осталась в своей осиротевшей квартире Татьяна Владимировна Шаповалова. Одна, без мужа, без брата, без невестки — подруги. Со своим грудным ребенком, грудной малышкой Ольги Андреевны и ее сыном Вовкой.
Ждала, надеялась, носила в гестапо передачи. Возвратится, бывало, домой из города, а малыши плачут, разрывают сердце на части.
Более десяти лет хранила Татьяна Владимировна суровую тайну от сына и дочери Ольги Андреевны. Не хотелось омрачать детской радости Аллочки рассказом о гибели ее матери, как свою родную отправляла девочку в школу, непослушными руками шила из оставшихся от матери юбок школьную форму первокласснице. Да и Вовка ходил в класс одетым, обутым, как и родной сын Юра. Государство, помню, выделило на детей пенсию. За мужа, погибшего на фронте, выхлопотала пособие. Сама работала. Ради детей. Ради той нерушимой дружбы с названной комсомольской сестрой, погибшей от рук палачей-чужеземцев.
Т.В.Шаповалова, воспитавшая детей О.Мешковой, рассказывает о шахтинском подполье.
…Я посетил квартиру Татьяны Владимировны. Время наложило свой отпечаток на ее лицо. Она все также, как и в былые комсомольские годы, носит короткую прическу, только под задумчивыми глазами прибавилось больше морщинок-излучинок. Теперь комсомолка Алла знает, как геройски погибла ее мать-шахтерка, мать-коммунистка. Алла похожа на мать. И не только внешне. Похожа характером. После семилетки Алла пошла в медучилище, успешно окончила его и теперь работает в больнице той самой шахты, где трудилась ее мать.
Я прошу рассказать и о судьбе сына Ольги Андреевны. Владимир все время воспитывался в семье Татьяны Владимировны. Окончил школу. Пошел работать на шахту. Женился. Получил отдельную квартиру. Совсем недавно он стал отцом.
Еще в поселке шахты им. Воровского я побывал в семье Тимофея Семеновича Холодова. Апполинария Ильинична встретила меня в своем новом, недавно возведенном доме по Депутатской улице. Встретила тепло. Сразу же представила мне сына Юрия. «Вылитый отец», — пояснила она. Юноша был одет в серый матросский костюм. Оказывается, он совсем недавно демобилизовался с фронта и теперь приехал в родной поселок, чтобы трудиться на той же шахте, где когда-то работал его отец — герой.
Несколько дней назад в гости к сыну Холодовой уехала ее младшая дочь Лилия. Василий Тимофеевич Холодов работает регулировщиком телевизоров на Воронежском заводе «Электросигнал».
— Возвратитесь в Воронеж, непременно побывайте у нашего Василия, — просила меня на прощанье приветливая хозяйка.
Я сдержал слово, данное жене героя.
Василий Тимофеевич Холодов считает теперь себя воронежцем, отсюда он уходил девятнадцатилетним солдатом на фронт. Младший сержант Холодов побывал на полях Румынии, вел бои на улицах Бухареста, освобождал Будапешт, Вену. За проявленный героизм под Будапештом был награжден боевым орденом Красной Звезды.
Василий Тимофеевич познакомил меня со своей желанной гостьей – сестрой Лилей. Окончив десятилетку, комсомолка Лилия Холодова пошла работать на Новочеркасский электровозостроительный завод. Вскоре овладела мастерством обмотки электромоторов. Без отрыва от производства занималась в вечерней школе счетных работников.
Старый террикон шахты им. Красина и поныне хранит тайну жертв шахтинской трагедии. Она напоминает нам о том, что в суровый час испытаний советские люди остались непокоренными патриотами любимой Отчизны. (Как отмечает Надежда Емельянова, Валентин Тимофеевич говорит о терриконе, так как писал эти заметки в 1960 году. Сейчас террикона нет, есть фигура шахтера между двумя пилонами).
Ющенко Валентин Тимофеевич
(10.12.1913–22.10.1986) – русский советский писатель, публицист, член Союза писателей СССР с 1958 г.
Родился в г. Александровск-Грушевский (ныне г. Шахты Ростовской области). В 1933 г. окончил Северо-Кавказский краевой политехникум печати в Ростове-на-Дону.
Во время Великой Отечественной войны служил в Советской военной контрразведке (СМЕРШ). Был награжден орденом Отечественной войны II степени, медалью «За боевые заслуги».
Вся творческая жизнь Валентина Тимофеевича была связана с печатным словом. Еще до войны он работал в Воронежском книжном издательстве. А в мирное время – ответственным секретарем в редакции газеты «Молодой коммунар», журнале «Подъем».
С частями Советской Армии офицеру В. Ющенко довелось освобождать от фашистов родные горняцкие места. После освобождения родного города он впервые узнал о героях шахтинской трагедии. Но лишь через пятнадцать лет после войны ему удалось собрать сведения о земляках-подпольщиках, загубленных фашистами. Эти материалы и легли в основу романа «Вечный огонь», который впервые был издан в Воронеже в 1962 году.
В 1967 г. на сцене драмтеатра им. Н. Погодина в г. Шахты была осуществлена инсценировка романа «Вечный огонь».
Факт из биографии писателя, о котором сам он рассказывал так: «В обкомовском штабе партии, мы, группа будущих чекистов, получили партийный наказ для работы в армейских органах государственной безопасности. Нас было 43 человека, членов партии и комсомольцев. Это и коммунист-рабочий Василий Иванович Булгаков, и железнодорожник Борис Кириллович Шепелев, журналисты Александр Герасимович Поздняков, Федор Сергеевич Волохов, и артист театра Петр Степанович Рязанцев, и многие другие воронежцы. Наша воронежская группа стала потом пополнением особого отдела «СМЕРШ» будущей знаменитой 18-й армии, где впоследствии начальником политотдела был полковник Л.И. Брежнев».
Загрузка ...