После срочной службы в советской армии вернулся в родной поселок, поступил на шахту «Юбилейную», где работал его отец, Владимир Антонович. Был проходчиком. На память о 12 годах подземной работы остался знак «Шахтерская слава» III степени.
В 2000-х к трудовой награде прибавились боевые медали и наградное именное холодное оружие. После закрытия в городе шахт вернулся к воинской службе, заключил контракт с Минобороны. Участвовал в боевых действиях в Чечне, сопровождал и прикрывал воинские колонны.
Тот боевой опыт в какой-то степени пригодился и после начала СВО — сейчас Виктор Кириченко в качестве волонтера доставляет грузы «за ленточку». Казалось бы, совершенно разные войны, но, по мнению Виктора Владимировича, в чем-то все войны похожи друг на друга. Это его убеждение подкрепил и дневник деда. Крестьянин деревни Еремино Вологодской губернии Петр Голубев служил в русской армии в начале прошлого века — сначала в Кронштадте в морской артиллерии, а после вступления России в Первую мировую войну — уже в полевой артиллерии в крепости Гродно.
Бесценный исторический документ, дневник деда-артиллериста, Виктор Владимирович передал в таловскую библиотеку «Истоки».
«Все было совсем не так, как нам рассказывали на уроках истории»
В уютном зале библиотеки «Истоки» нам организовали встречу с В.В. Кириченко и его двоюродным братом, унаследовавшим фамилию деда. Валериан Голубев тоже шахтер, трудовую деятельность завершил в качестве главного механика шахты «Алмазной» «Гуковуголь», в армии был танкистом, уволился в запас в звании капитана.
Что больше всего поразило обоих в дедовых дневниках — несоответствие тому, как представляли себе то время по учебникам истории и по художественной литературе. Забитое, неграмотное крестьянство, завшивевшие солдатики в окопах Первой мировой, которым нечем и не за что воевать? Ничуть не бывало!
Простой крестьянин, за плечами которого лишь церковно-приходская школа, ведет дневники, день за днем описывая свою армейскую жизнь. Пишет исключительно грамотно, даже со знаками препинания все в порядке. В этих коротких описаниях предстают как живые конкретные люди, ситуации, человеческие отношения.
К примеру, 12 июня 1915 года, в свой день ангела, Петр Васильевич описывает артиллерийскую дуэль между нашим орудием и двумя вражескими батареями. Внуки потом нашли описание этого боя в Интернете — все оказалось точно так, как писал дед.
Как следует из дневниковых записей, солдатам делали прививки, с ними проводили противогазовые занятия. Они заказывали на фронт из Питера книги и газеты. Дед знал азбуку Морзе, будучи наводчиком, сам выполнял чертежи орудия. Судя по дневнику, снарядного голода у наших артиллеристов не было. Да и сами они не голодали, разве что, пишет дед, сахара не хватало.
Между солдатами и офицерами, судя по всему, было жесткое кастовое разделение. В дневниковых записях нет ни одного доброго слова об офицерах, наоборот. Вот как характеризуется, к примеру, унтер Халецкий: «Иго татарское, а не командир взвода».
Ближе к концу войны в записях чувствуется усталость: «Скорей бы мир».
Времена разные, а войны все похожи
Об этом мало известно, но, оказывается, в Первую мировую уже активно использовалась авиация, аэропланы массированно бомбили боевые позиции. Артиллерист Петр Голубев описывает, как бомбы с аэроплана падали буквально в нескольких шагах от него.
Удивительно, как все-таки похожи войны, отмечает Виктор Кириченко. Замени упоминаемый дедом гужевой транспорт на нынешний автомобильный, аэропланы на беспилотники — и получишь ту же картину.
Неизменными, судя по всему, остаются и традиции ведения войны. Вот как описывается в дневнике положение вражеских пленных, которые питались на той же полевой кухне, что и наши солдаты, и жили практически в тех же условиях.
Рядом с нами занимают барак пленные австрийцы. Большая часть — пехота. И живут очень даже неплохо. Долго я слушал у них оркестр музыки. И удивляюсь, насколько хорошо выходят ихние марши, похожи на нашу польку. Главное, что они не музыканты, как я спрашивал, каждый в отдельности любитель и только. 4 скрипки, труба, два рожка и ими же сделаны бубен, барабан.
Когда мы пришли, то многие они были на работе. Подметали улицу, пилили и кололи дрова, носили воду и многое другое. Здесь на жизнь они не обижаются. Я много говорил с ними. Интересно мне почему-то узнать, где как живется.
И тут же — описание совсем другого отношения.
Здесь же, на станции Гомель, долго слушал рассказы инвалидов, возвращающихся из австрийского плена. Двое, уроженцы Киевской губернии, один без руки, а у другого нога почти бездействует. Положение в плену, особенно здоровым нашим товарищам, живется плохо… Верно, что кормят плохо… дают почти только воду, приболтанную кукурузной мукой. Хлеба едва только по фунту на человека дают, а то и меньше… Они сами были очевидцами, как привязывали к столбу «яко разбойника». Сковывали руку с противоположной ногой на целых 6 часов, и, что еще хуже, завинчивали в металлический гроб.
По крупицам собирают историю
В библиотеку «Истоки» поселка Таловый супруги Возняковы, Ирина и Валерий, пришли работать два года назад, когда библиотека была под угрозой закрытия. Первым делом собственными силами сделали ремонт. Начали налаживать контакты с местной школой № 50, организовывать встречи с ребятами. Вслед за ребятишками вспомнили дорогу в библиотеку и взрослые — сейчас записаны порядка двух тысяч читателей.
Помимо выдачи литературы, пропаганды книжек в соцсетях, тематических встреч с читателями библиотекари «Истоков» ведут большую краеведческую работу. Помогает то, что Валерий Алексеевич (в прошлом, кстати, полярный летчик) возглавляет поселковый Совет ветеранов. Расспрашивают таловчан-старожилов, сканируют фотографии и документы. Тесно сотрудничают с Зоей Левакиной из клуба «Молодежный», давно собирающей материалы по истории поселка.
Сколько уже собрано материалов — о местных детском саде и больнице, о шахтерах и людях других профессий — Возняковы даже затрудняются сказать. Часть их краеведческого материала публиковалась в «Шахтинских известиях» в рамках проекта «История в лицах». А вообще у Ирины Владимировны и Валерия Алексеевича есть мечта — создать книгу об истории поселка Талового. И говорят, что среди таловчан есть такие, кто готов поддержать это благое начинание материально.
Из дневника Петра Голубева
Русский народ (из письма пленного немца) Я понял, находясь в плену, Вполне мне стало ясно, Что враждовать, вести войну Нам с русскими опасно. Неодолимо Русь сильна, И труден спор с ней бранный. Своеобразная страна, Народ на диво странный! Богатый край - простор и ширь, Каких нет в мире целом. И каждый русский - богатырь, Как духом, так и телом. Поляк, татарин, армянин… Кого нет в русском войске! И братья все и, как один, Дерутся все геройски... Врага сраженного им жаль. Ни злобы нет, ни мести… А песни русские? Печаль И удаль слышны вместе. Вынослив каждый и упрям Наперекор невзгодам. Увы, едва ль по силам нам Борьба с таким народом!
Загрузка ...