На улице Маяковского были размещены красочные баннеры в честь 75-летия Победы.
35 Героев Советского Союза, живших в Шахтах в то или иное время, словно живые, смотрели на нас, своих потомков. Среди них и Борис Иванович Ковзан. Какими были виражи его судьбы? В чем его заслуга перед Родиной? Сегодняшний рассказ об этом.
Буду летать!
В апреле 1922 года в Шахтах в семье почтового служащего Ивана Ковзана родился сын Борис. Но вскоре все переехали в городок Бобруйск на Могилевщину. Многие мальчишки того времени, восхищаясь полетами легендарного Валерия Чкалова, хотели тоже стать летчиками. Об этом же мечтал и Борис, бегая после школы в аэроклуб. «Ну какой из тебя пилот?» — говорил отец, глядя на щупленькую фигурку сына, который и ростом не вышел, да и здоровья было у него не ахти какое. «Буду летать!» — сказал как отрезал Ковзан-младший и поступил в Одесскую военно-авиационную школу летчиков. Ему исполнилось 18 лет, когда, окончив обучение, он был направлен в 160-й истребительный полк ВВС, базирующийся в Белоруссии. А вскоре — война.
Муха
126-й истребительно-авиационный полк, в составе которого был молодой летчик Ковзан, прикрывал от врага город Гомель. И уже на третий день войны Борис открыл свой боевой счет, сбив бомбардировщик противника. Летать было сложно — не хватало опыта в боевых действиях. Полк, потерявший много самолетов, направили на переформирование. А ведущие летчики, среди которых был и Ковзан, попали в тыл. Там их обучали ведению боя на более современных истребителях Як-1. Им предстояли бои под Тулой.
А в минуты передышки товарищам Бориса нравилось, как тот и сплясать «цыганочку» с выходом умел, и радовал всех своими прибаутками, сочиненными прямо на ходу. Друзья дали ему прозвище Муха. Шутили: «Если Муха в небе, держись, немецкое воронье!» Его самолет порою выделывал такие «кренделя», уходя от врага, а затем жаля того выстрелами и заставляя лететь на землю с черным шлейфом дыма позади. Но так было не всегда.
29 октября 1941 года при обороне Москвы, вылетев на разведку вражеских войск и выполнив задание, Ковзан уже возвращался. И тут появился «Мессершмитт». Борис решил атаковать. Но вскоре закончились боеприпасы, да и горючее было на исходе. Что делать? Если повернуть обратно, «мессер» расстреляет его сзади. С большим риском для жизни Ковзан решился на таран. Винтом своего самолета он обрубил хвостовое оперение вражеской машины. «Мессер», загоревшись, упал на землю. А Борису удалось приземлиться на поле около деревни. В ней нашел кузнеца, починившего винт самолета. И какими же были удивление и радость товарищей, когда утром следующего дня Ковзан прилетел на летное поле. Все уже считали его, не вернувшегося из боя, погибшим.
Была война, но и любовь была
Осенью 1941 года на счету этого молодого пилота было шесть сбитых им машин врага. Но на Тамбовщине при жесткой посадке на зимний наст его выбросило из самолета. С поврежденным позвоночником Ковзана доставили в госпиталь городка Ельца.
Медсестра, недосыпая, ухаживала за ним. Очнувшись, Борис увидел склоненное над ним лицо, которое осветилось радостной улыбкой. И Борис улыбнулся в ответ. Этих взглядов хватило, чтобы зародиться прекрасным чувствам. Через год Надя (так звали сестричку) стала его женой. В будущем у них родятся двое сыновей, которые тоже станут летчиками. А тогда, выздоровев, Ковзан вернулся в 774-й авиаполк, чтобы продолжить воевать.
Оправданный риск
21 февраля 1942 года Борис вылетел на прикрытие одного из участков шоссе Москва — Ленинград. Вдруг показался вражеский бомбардировщик. Меткими выстрелами Ковзан уничтожил стрелков «Юнкерса-88». Израсходовав боезапас, летчик, пройдя под брюхом немецкого самолета, врезался тому в хвост. От резкого удара на мгновение потерял сознание. Очнувшись, понял, что «ястребок» (так пилоты называли Як-1) просто увяз в фюзеляже «юнкерса». С трудом освободил свою машину, которая штопором пошла вниз. Чудом удалось ее выровнять и посадить на лесную поляну недалеко от деревни на окраине Торжка. Вокруг стояла позабытая тишина зимней сказки: чистый пушистый снег, в белом кружеве деревья… Но вернул в суровую действительность дымящийся неподалеку сбитый им самолет врага. К Борису уже бежали солдаты из дивизии Байдукова. Затаив дыхание бойцы наблюдали за воздушным боем и теперь радостно обнимали героя. Судьба вновь сберегла его, позволив продолжить ратное дело избавления родной страны от врага. Самолет отремонтировали — и снова бои: теперь на Северо-Западном фронте.
Борис Ковзан. Фото военных лет.
Защищая жизнь других
9 июля 1942 года Ковзан был ведомым в ударной паре шестерки истребителей. Задача — прикрытие пяти бомбардировщиков, которые должны были нанести удар по вражескому аэродрому в Демянске. Подлетая к станции Любица, Борис увидел, как два «мессера» заходят в хвост ведущего самолета, где был его друг — летчик Манов. Резким разворотом Ковзан повел свою машину вниз, чтобы отвлечь врага и спасти товарища. Пошел в лобовую атаку. Пули повредили мотор его самолета. В шлемофоне слышалось: «Прыгай, прыгай!» Положение было критическим. Фашисты решили добить раненого «ястребка». «Ну уж нет, не возьмете меня, гады!» — прохрипел Борис. Сойдясь на вираже, нанес самолету противника удар плоскостью своей машины. «Мессер» стал падать и врезался в землю. Второй самолет врага попросту удрал. У машины Бориса мотор окончательно заглох. Можно было бы воспользоваться парашютом, да жаль «ястребка». Высмотрев в лесу лощинку и не выпуская шасси, Ковзан умудрился посадить машину.
Огненный таран
«Летчики не погибают — просто они не возвращаются обратно», — так говорили о своих товарищах пилоты той поры. Думал ли об этом Борис 13 августа 1942 года? Настроение у него было тогда приподнятым: после удачного боя он снова уничтожил вражеский самолет. Эскадрилья возвращалась из района под Старой Руссой. Вдруг со стороны солнца на их группу обрушились 11 немецких истребителей. Завязался тяжелый бой. Ковзан сбил одного «мессера», но тут же был ранен. Пуля, попав в голову, выбила правый глаз. Машину охватило пламя. Кое-как Борис отстегнул ремни, открыл «фонарь» кабины и, направляя свой Як-1 навстречу врагу, крикнул в эфир: «Ранен в голову, иду на таран!» Лоб в лоб столкнулся Ковзан с ненавистным фашистом и… потерял сознание. Из раскрытой кабины пылающего самолета его вышвырнуло в воздух. Он стал падать с высоты в несколько километров. На мгновение сознание туманно вернулось к нему, и он смог дернуть кольцо парашюта всего за 200 метров до земли, снова погрузившись в небытие. Неминуемая смерть была в таких случаях. Но судьба, словно подставив крыло, вновь сберегла своего любимца.
Из болотной трясины, смягчившей удар, бесчувственного летчика вытащили подоспевшие пехотинцы. «Совсем еще мальчишка», — тихо сказал один из них, глядя на небольшого роста худощавого молодого пилота. «Мал, да удал», — вздохнув, добавил его товарищ. Слава о Ковзане гремела по всем фронтам. Многим тот представлялся человеком крепкого телосложения и постарше. На самолете Бориса переправили в Москву. Летчик по-прежнему был без сознания. Врачи делали одну операцию за другой: у парня — сломаны ключица, челюсть, руки, ноги, вместо правого глаза большая рана. «Отлетался наш сокол», — эти слова услышал Борис, едва придя в сознание. «Ну нет, так просто я не сдамся», — подумал он, цепляясь за жизнь вопреки всему. Через полгода с трудом, но выздоровел. Ему предстояла демобилизация. Но Ковзан хотел летать и уничтожать врага! Добился прохождения медкомиссии и умудрился настоять на своем, заверив, что сможет летать и вести боевые действия, имея лишь один глаз.
Вклад в Победу
В Саратове, в полку 144-й истребительной дивизии ПВО, у Ковзана была та же работа: охранять небо от вражеских самолетов — разведчиков. После очередного поединка с врагом Борис с удовлетворением подумал: «Ну вот и 28-й фашист отлетался». Немецкий самолет, сбитый им, догорал, врезавшись в землю возле Волги.
В августе 1943 года Б.И. Ковзану было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина (второго) и медали Золотая Звезда. 360 боевых вылетов совершил этот летчик в годы войны. Провел 127 воздушных боев, сбив лично 28 самолетов врага, четыре из которых — тараном. Его имя стало легендой. Никто в мире не совершил столько прямых столкновений, оставшись в живых и трижды сохранив боеспособность своих машин. После войны Борис Иванович продолжил служить в авиации. А выйдя на пенсию, возглавил аэроклуб в Рязани.
В 1985 году ушел из жизни этот большой души человек, умеющий хорошо летать, бить ненавистного врага и горячо любить Родину. В Рязани и в Минске на домах, где он жил, установлены мемориальные доски. В Бобруйске находится улица с его именем и установлен ему памятник.
У нас в городе, на аллее героев в Александровском парке, возле стелы, где есть и имя Героя Советского Союза Б.И. Ковзана, всегда многолюдно. Сюда несут живые цветы, помня и гордясь теми, кто внес неоценимый вклад в Победу над врагом в годы войны. Низкий им поклон за это и спасибо.
Наталья Кравцова
Загрузка ...