Зрители и почитатели таланта живописца увидели 55 картин, написанных автором в последние 10 лет, в том числе четыре, которые «родились» в 2020 году. 17 картин посвящены Владимиру Высоцкому.
Разница между выжиганием и пирографией
Внештатный корреспондент газеты «Шахтинские известия» Евгений Николаев побывал на выставке и пообщался с Корниловым. Эпидемия коронавируса не помешала журналисту задать художнику несколько вопросов лично, а не в режиме онлайн.
— Александр Алексеевич, сколько у вас в активе картин?
— Более сотни. Большинство из них я храню дома. Некоторые работы подарил приятным людям. Две копии икон находятся в храме Архангела Михаила в п. Каменоломни, где настоятелем является протоиерей Сергий Яценко.
— В вашем творчестве много картин на религиозные и литературные темы. Почему вы отдаете предпочтение такого рода сюжетам?
— Дело в том, что приоритетными для меня являются вечные темы: дружба, любовь, самопожертвование, благородство, поиски истины. А писатели-классики как раз являются создателями вечных ценностей. Мои кумиры — Высоцкий, Шукшин, Шолохов, Чехов, Есенин, Лермонтов. Также из разряда вечных ценностей – вера, религия. Я глубоко верующий человек.
— Александр Алексеевич, то, чем вы занимаетесь, в советское время называлось довольно буднично «выжиганием». В чем разница между выжиганием и пирографией?
— Они отличаются, как запуск бумажного змея и полет на настоящем самолете в качестве пилота. Во-первых, все дело в инструменте. Я внес в него кое-какие усовершенствования. Совсем небольшие. Но благодаря этому, работы обрели особое изящество. Во-вторых, применяю воск. Готовые картины покрываю не лаком, а воском. Это вещество хорошо сохраняет дерево, и не дает бликов, портящих внешний вид. При этом картина становится, так сказать, непредсказуемой. Никогда не узнаешь вперед, будет она желтой, или с коричневым оттенком, темной или светлой. Готовое полотно начинает жить своей собственной жизнью.
— То есть каждая картина эксклюзивная?
— Безусловно. Другой такой нет. Более того, даже если бы я захотел сделать точную копию своей работы, то у меня ничего бы не вышло.
От милиционера до художника
— Вы что-то заканчивали?
— У меня нет художественного образования. В 1988 году я завершил учебу в НПИ, получил специальность «горный инженер». Год отработал на шахте «Майская», потом перешел в МВД, стал участковым уполномоченным. За 13 лет дорос до старшего дознавателя, стал майором милиции. И вдруг заболел. Болезнь оказалась серьезной. Мне дали 2-ю группу инвалидности, я уволился из органов. У меня появилось свободное время. Вспомнил, как в детстве на уроках труда с большим удовольствием выжигал по дереву. Достал с антресолей электровыжигатель еще производства СССР, реконструировал его. И дело пошло.
— Сейчас все зациклены на бизнесе. Вы бы не хотели, чтобы ваше хобби превратилось в способ заработать деньги?
— Я нормально отношусь к деньгам и готов что-то сделать на заказ. Но торговать уже готовыми картинами у меня не получается. На создание одной работы уходит как минимум месяц, иногда больше. Значит, она должна стоить приличные деньги. Но кто заплатит мне значительную сумму, если рынок наводнен китайскими подделками? А за бесценок я и сам не продам. Пусть лучше висят на стенах, кочуют по выставкам, радуют людей. Есть и еще одна закавыка. Очень много моих картин – это копии икон. И продавать их мне будет очень неловко. Едва я это представляю, как начинаю испытывать жуткий дискомфорт.
— Кстати, хочу спросить, как официальная церковь относится к работам на религиозную тематику?
— Вы знаете, неплохо. Духовенство не признает картины иконами, да я и сам на это не претендую. Но благословение священников на такое творчество получаю регулярно. Они считают, что у человека может быть и такая дорога к Богу, через «огненную живопись». Ничего зазорного в этом нет. Вот 2 картины даже в храм взяли.
Вдохновение можно заслужить
— Для работы вам нужно вдохновение?
— Не всегда. Иногда могу и без него обойтись. Но зато, когда оно появляется, то я просто летаю, парю. А иногда вдохновение удается заслужить…
— Это как?
— Я как-то отдыхал в Архипо-Осиповке. В свободное время пытался рисовать, но у меня все из рук валилось. Работа не идет, техника хромает, хоть плачь, депрессия накатывает. Решил искупаться. Лежу близко к воде и вижу такую картину. Мальчик лет четырех с больными ножками плещется в море, а рядом на лежаках расположились две тетки, приглядывающие за ним, видимо, родственницы. Вдруг большая волна сбивает ребенка с ног, и он оказывается под водой. Мальчику надо помочь, а дамы не видят, что происходит, заняты разговором. Я понимаю, что еще полминуты, и ребенок погибнет, захлебнется. Спас его, выслушал благодарности от дамочек и отправился на квартиру, которую снимал. Совершил хороший поступок и вечером ощутил прилив вдохновения. И работа как пошла, как пошла! Кстати, это далеко не единственный случай.
— Вы участвуете в выставках. Наверное, и награды есть?
— В 2012 году на региональном епархиальном фестивале «Пасха красная» за свои работы я получил диплом 2-й степени, а в 2013 уже удостоился Гран-при, высшей награды. Кроме этого, у меня в активе участие в более чем десятке выставок искусства разного уровня. Есть благодарственное письмо со смотра, состоявшегося в станице Пухляковской, и еще одно — от дирекции нашего городского Краеведческого музея. Его я получил в декабре прошлого года.
— А кто ваши самые строгие судьи?
— Это моя жена Анна и дочь Ольга. Их мнение для меня особенно важно. Ольга раньше продвигала мои работы, выкладывала фотографии картин в сеть, на разные сайты. А сейчас ей не до этого, много времени и сил занимает работа на заводе Гидропривод.
— Какая у вас по счету выставка?
— Нынешняя – шестая. Первая персональная выставка состоялась несколько лет назад в шахтинской библиотеке имени Пушкина. В краеведческом музее работы будут демонстрироваться до конца января 2021 года. Приглашаю всех посмотреть. Не пожалеете.
— Спасибо за интервью, Александр Алексеевич, и творческих вам успехов.
Ранее по теме:
Загрузка ...